я лежал на диване, иногда вставал, ел или выходил в интернет, смотрел что-нибудь смешное и бесконечно циничное или какой-нибудь мультик детства, но чаще всё же предпочитал лежать, спать.
думал даже, что раз я ничего не могу сделать, то, может, ничего и не делать? конечно, некрасиво сидеть на шее у родственников, тем более женщин, но признание своего бессилия вело к признанию своей ничтожности, а отсутствие желания чего бы то ни было обрекало остаться в этой системе понятий до самого конца. конечно, будут пилить, но, с другой стороны, наверное, не бросят. а если бросят, то пока что не бросили, верно? значит, можно ничего не делать. какая разница, насколько это некрасиво, если всё и так некрасиво вконец? пока ничего не понятно, я лежу, у меня передышка, у меня, может быть, перезапуск, хотя сейчас уже совершенно ясно, что само по себе ничего вдруг не поменяется, и рано или поздно придётся что-нибудь сделать. или умереть. тоже выход, кстати, и его нельзя сбрасывать со счетов. речь, конечно, не о самоубийстве, но от голода тоже можно отдать концы.