по-моему, мы просто все больны.
представь себе, будто кто-то когда-то придумал мир, в котором ему будет жить замечательно, и мир сделали именно таким: его перевязали канатами, где-то перестроили, где-то надавили - убрали или добавили выпуклости, где надо - и весь этот мир перевязан этими нитями, и страдает, и болеет, и все люди болеют вместе с ним, потому что тоже обвязаны этими нитями, канатами, и многие сами обвязали себя ещё дополнительно ко всему прочему. и всё это сделано для контроля: это контроль над миром, контроль над собой, но тотальный идеальный контроль в действительности невозможен, и где-то какие-то узелки нет-нет да развязываются, что-то прорывается наружу, локально сметая всё на своём пути, но это мелочи, в глобальной картине мира ничего не меняется. и получается, что весь мир и все люди оказываются во власти случайности, потому что все эти разрывы происходят случайно и непреднамеренно: кто-то вдруг кому-то открывается, и оказывается не один, или всё-равно остаётся один, и обвязывается ещё сильнее, кто-то где-то случайно получает ни за что какие-то деньги, кому-то везёт, а кому-то наоборот, кто-то дорвался до власти, а кто-то стал бомжом. и некоторые пытаются жить в такой системе, и вся воля уходит на то, чтобы преодолевать эти самые путы, которых никто не видит. что-то получается, а что-то нет. как повезёт.
и так выходит, что мир стоит на толстой-толстой огромной платформе, и его положение настолько твёрдо, что даже больно. никто ничего не чувствует, потому что чувства обострены, если ты балансируешь над пропастью, на тоненькой-тоненькой ниточке, и мир действительно тогда ярок. но пропасть залили бетоном, потому что вниз смотреть страшно, вместо нити построили километровый по ширине мост, и все на нём живут, и никто ничего не чувствует. не чувствует, что болеет, не чувствует, что весь мир болен. не чувствует себя, не чувствует других, и вообще почти ничего не чувствует, все-все-все залиты бетоном, каменные изваяния, крепко стоящие на своих постаментах, и смотрящие "куда положено".